Это классическая драматическая история — я родился на окраине города в лихие 90-е. В семь лет родители отвели меня в спортивный комплекс «Кристалл» на Химмаше — он был ближе всего к дому. Три дня в неделю я занимался плаванием и два борьбой.

Отдать меня в спорт было желанием мамы и папы. Это верная концепция, которая обеспечивает ребенку физическое развитие и дает дополнительное время для родителей. В 90-х у взрослых не особо много было ресурсов смотреть за детьми. У кого-то из моих друзей была продленка в школе, у меня — тренировки. Но как любой нормальный ребенок я их всегда саботировал.

Первым тренером стала Людмила Николаевна Бухаркина, мастер спорта по лыжным гонкам. По будням присматривала за нами в бассейне, а по субботам звала кататься на лыжах. Я пропускал, а по понедельникам получал за это.

Потом тренировался у Екатерины Николаевны Румянцевой. Молодая тренер, только после вуза. На тренировках было весело, Елена Николаевна смешно ругалась, могла ластой в шутку запустить.

Еще я продолжал ходить на борьбу. Сейчас понимаю, что при такой нагрузке 99% людей надорвались бы. В моем случае это была польза. Я был способен переварить такую дозировку спорта.

Потом через какое-то время поменялось расписание, и борьба стала совпадать с плаванием. Получалось, что заканчивалась одна тренировка, и я поднимался в бассейн. Однажды меня встретил тренер и спросил:

— Ты откуда такой красный?

— С борьбы, — отвечаю.

— Давай завязывай либо с плаванием, либо с борьбой. Это слишком большая нагрузка.

Это был разговор, который, возможно, сохранил мне здоровье. В бассейне коллектив поинтереснее был, да и более миролюбивый. На нем и остановил выбор.

Потом Румянцева ушла, я перестал плавать. Через полгода мама пришла в тренерскую и сказала, что хочет отдать сына в секцию. Был конец ноября, и ей ответили: «Набор закончен, приходите в сентябре». Но был один тренер, который обернулся и спросил: «Что за мальчик?». Она говорит: «Юра Прилуков». У меня уже были результаты, и все такие: «А что вы раньше не сказали?» Так моим новым тренером стал Валерий Петрович Шевелев, и весь путь я прошел с ним.

Затем Валерий Петрович переехал на Фурманова, ему стало удобнее работать в «Юности». Поэтому в старших классах по утрам я плавал сам в «Кристалле», а вечером после уроков ехал тренироваться в «Юность».

Однажды тренер пришел к нам домой, они с батей выпили две бутылки коньяка. Ну и говорит: «Надо Юру на сборы отправить, но еще маленький, поэтому в команду не возьмут. Если отправлять, то за свой счет». Так я поехал на первые сборы, и после них начался достаточно хороший прогресс.

Но я никогда не тренировался в ущерб школе. Если у меня расписание не совпадало с бассейном, я шел в школу.

Даже при очень хорошей конверсии в профессиональный спорт выходят единицы. А остальные ребята, которые занимались, жертвуя образованием, чем будут на жизнь зарабатывать? В школе нужно не только получать знания, но и учиться договариваться — как списать, пересдать. Многие отличники, например, тоже часто пропускают эту стадию и не учатся коммуницировать.

И в спорте есть такая ловушка. Когда ты суперчемпион, ты вообще ни с кем не разговариваешь. Никому вопросы не задаешь: говоришь, как тебе надо, и это делают, потому что ты медаль принесешь. Вот так это идет, и ты упускаешь важный навык. Потом заканчиваешь со спортом и не умеешь элементарно взаимодействовать с людьми.

Если посмотреть на типичного профессионального спортсмена, закончившего со спортом, то он бесполезен, как перегоревшая лампочка. Что с этой лампочкой делать? Выбросить или использовать как декор. Так и со спортсменами. Некоторые начинают заниматься политикой, становятся ведущими. Но это обычно очень плохо. Профессиональный спорт в таком смысле очень опасен. Если удастся заработать за карьеру хорошие деньги и грамотно ими распорядиться, тогда еще можно подумать. Но по-настоящему большие зарплаты есть только в нескольких видах спорта: футболе и хоккее.

Первый юношеский чемпионат Европы на Мальте. Для меня это был первый выезд за границу. Я вообще с ума сошел и был в шоке. Настоящий отель! Четыре звезды! Постельное, полотенце в номере! Шведский стол! Мне просто другой мир открылся.

Это был 2001 год. Про YouTube никто не знал, «Путевые заметки» на «Первом» я не смотрел. Соотечественники тогда немного начали ездить в Египет, Турцию, и то не особо. А тут Мальта. Марина полная яхт, иномарки, пляж при отеле, вырубленный в скале с шезлонгами, тебе подают напитки, бар в бассейне прямо в воде. Все это казалось каким-то космосом.

Чемпионат этот я выиграл, и в эстафете мы были вторые. Тогда никто от меня такого результата не ждал, поэтому все немного офигели.

На следующий год была снова юношеская Европа. Я уже к тому времени был призером чемпионата мира в эстафете, капитаном юношеской команды, взял четыре золота. Федерация и все вокруг меня воспринимали уже серьезно.

Потом все как положено — мир, Европа, мир, Европа, Олимпиада, мир, Европа и так далее. Обычная картина — ездишь на соревнования, выигрываешь, едешь дальше.

Тренировки проходили в «Юности». Тогда я уже поступил в Горный, потому что он был рядом с бассейном. У меня инженерная специальность — «Автоматизированные системы управления». Два года я пытался учиться как все, совмещая со сборами и соревнованиями. Потом мне сделали специальный график. Так мое обучение растянулось на 10 лет.

Зарплату за спорт я получал с восьмого класса. И сумма была больше маминой зарплаты. После первой юношеской Европы купил музыкальный центр Technics. В 2002 году купил сотовый телефон, в 2003 — первый компьютер, все за свои деньги.

Каждый день, через день. Это нормально. Спать лег, проснулся, вспомнил о том, как было вчера смешно, что хотел спорт бросить, и пошел на тренировку. Бывают моменты и тренеры, которые из демотивационного тупика спортсмена не выводят, а загоняют еще глубже. Одно из важных качеств хорошего педагога — увидеть момент и вовремя подать руку своему воспитаннику, помочь справиться с переживаниями, негативными эмоциями. Тренеры старой закалки, конечно, не были, как мы сейчас говорим, особо эмпатичными. Но мне повезло с собственной головой и характером.

Нам всем в жизни нужны развитая капиллярная сеть, сердечно-сосудистая системы, легкие, мышцы, суставно-связочный аппарат. Все это помогает в обычной жизни переносить нагрузку. Причем неважно, бабушке ты огород помогаешь копать или в офисе работаешь. Например, все шахматисты, особенно профессиональные, занимаются спортом. Это помогает им справиться с интеллектуальной нагрузкой. Любительский спорт нужен всем.

Профессиональный спорт нужен тому, кто хочет зарабатывать на нем и иметь определенные привилегии. Это большой труд.

С характером и качествами, которые формирует спорт, очень сложно. Приписывают очень много — уверенность, самодисциплину и прочее. На самом деле спорт, как правило, формирует только одно качество — исполнительность под присмотром. Если тренер ушел с тренировки, большинство спортсменов перестает работать нормально. Для наемного сотрудника это, может, хорошее качество.

Что еще? Отсутствие страха конкуренции. Спортсмены спокойнее относятся к конкуренции, чем многие другие люди.

Я в детстве по полгода мог не ходить в бассейн, а потом поплыл и всех обогнал. Обычно это пытаются оправдать талантом. Но талант невозможно измерить — вот в чем проблема.

Есть тренеры, которые утверждают, что если бы этот талант еще больше тренировался, то он бы больше побеждал, ничем это не подтверждают. Нет единицы измерения таланта, поэтому мы не можем его использовать в качестве какой-то учитываемой величины.

Точно так же неизмеримо везение — обычное и генетическое. У некоторых еще есть врожденное умение быстро развивать навык. Это связано с особенностями строения головного мозга, формирования нейронных связей, координационных составляющих и так далее. Это дискуссионный вопрос.

Много позитивных и негативных моментов. Девять литров объема легких и 17 лет хронической депрессии. В 20 лет я не выиграл первую Олимпиаду, а пока варился в переживаниях, случилась вторая Олимпиада, которую я тоже не выиграл. Ситуация усугубилась. Раньше в России не диагностировали депрессию, только сейчас начали более внимательно относиться к этой проблеме.

Со мной это сыграло злую шутку. Когда депрессивные эпизоды стали повторяться чаще и я начал понимать, что теряюсь, обратился к специалисту. Просто пошел, пролечился, стало сильно лучше и проще. Теперь я могу уже с этим опытом рассуждать, что такое спорт и какая у всего этого цена.

Я бы взял за основу уральского характера надменность и заносчивость. Я в себе это тоже чувствую. Мы все здесь, на Урале, немного заносчивые.

Мы думаем, что живем в третьей столице, да? Есть другие города — Новосибирск, Казань, — которые так себя называют. Но мы же про себя понимаем, что они не дотягивают. Это надменность. Это хорошее качество, потому что надменный человек с себя и спрашивает больше. Сложно быть надменным в дырявых штанах. Мы всегда стараемся что-то здесь сделать, что-то заработать.

Уральцы — надменные бунтари. Это наша идентичность, надо принять ее и не прятать за спину, как фигушку, типа «не, мы как все». Мы не как все. Нам есть чем гордиться на Урале, и мы понимаем, что у нас очень особенный регион, в который в свое время не просто так сослали царя. Все знали, куда нужно отправить, чтобы точно не вернулся, чтобы точно не было никаких нюансов, связанных с тем, что он найдет здесь поддержку.

Екатеринбург — один из самых комфортных городов для жизни. Мне нравится квартал улиц 8 Марта — Малышева — Куйбышева — Московская. Пожалуй, лучший район. Это не снобизм, это факт. Да, каждый хвалит свое болото. Но сейчас самый важный ресурс — время. Тут комфортно жить и работать, потому что все рядом. Есть минусы — шумят машины и трамваи брякают по утрам.

Я не смогу так жить в центре Москвы или Нью-Йорка. Ради чего переезжать? Чтобы полжизни провести в пробках? В Екатеринбурге, например, можно на электросамокате прекрасно себе двигаться летом. Пять минут, и ты на месте.

Весь большой центр крутой, пруд. Летним утром, бывает, беру самокат и просто катаюсь по городу. До ж/д вокзала доеду, до парка Маяковского. Могу до родителей на Химмаш добраться.

Несколько раз переплывал Шарташ — это прикольно. Но без должной подготовки лучше не стоит. Для меня переплыть озеро как прогуляться по парку: плаваешь, смотришь окрестности, любуешься природой.

Родителям звоню, если что-то срочное. Но чаще общаюсь лично — это бесценно. С друзьями, коллегами общаюсь через мессенджеры — это удобно.

«Яндекс.Такси», WhatsApp и Telegram

Во всей России спорт № 1 по количеству занимающихся детей — это плавание. По количеству родителей, которые гордятся тем, что дети занимаются спортом, — хоккей, конечно.

Еще есть история про массовость. За футболом намного легче наблюдать. Особенно если под пиво. В плавании надо разбираться. Есть четыре вида: дельфин, спина, брасс, кроль. Есть еще комплексное плавание, где все они соединены в один заплыв. Еще эстафеты, где дистанция от 50 до полутора километров. Есть еще плавание на открытой воде. За этим наблюдать немножко сложнее, чем за тем, как мячик туда-сюда пинают или шайбу гоняют.

Хотя в Америке, например, очень даже разбираются в плавании. Количество плавающих детей и интересующихся родителей там намного больше. Поэтому и большая конверсия из детского спорта в любительский, достижений больше.

Плавание сейчас проигрывает зрелищным видам спорта — единоборству, игровым, биатлону, где есть элемент случайности — попал или не попал.

У меня своя школа плавания — лучшая в Екатеринбурге по качеству условий, локации и по всему остальному. Я ни разу в жизни даже рекламу не давал, но всегда есть лист ожидания.

У меня занимаются в основном взрослые, просто для себя. Есть дети. Есть именно спортсмены — собираю их по воскресеньям, когда у них в СДЮСШ нет занятий. Нравится наблюдать за воспитанниками — вижу, как они становятся лучше и как люди, и как спортсмены. Моя деятельность уже давно не про деньги, скорее про крепкое комьюнити, в котором прикольные ребята учатся плавать. Недавно от меня один парень переехал в Москву, взяли, сказали: «Красавчик». Это хороший результат, учитывая, что я учил его плавать на протяжении шести лет. В 12 лет его признали в Москве, где уровень гораздо выше, чем в Екатеринбурге, — это круто.

Это неоднозначная история. Я профессионал и знаю стоимость такой работы для меня: эмоции, время и прочее, прочее. Я не готов платить такую цену. У меня есть своя жизнь, семья, работа.

Мы сейчас развиваем большой проект — Международную ассоциацию плавательных тренеров. Проводим лекции в Белоруссии, в Казахстане, в городах России. Меня спрашивают, зачем я этим занимаюсь. Хочется, чтобы люди узнавали что-то новое и применяли это. А дети не страдали и получали хорошее спортивное образование, нужные навыки, качественно занимались спортом.

Мечтаю, чтобы охваты у нас стали масштабнее, тренеров участвовало больше. Мы уже охватили всю Россию и ближнее зарубежье. Хочется расти дальше.