Легкая тоска, мечтательность и душевные метания — так можно описать песни инди-рок-группы «Сироткин». За последние годы молодая команда выросла до крупного бэнда, который стремительно покоряет музыкальную сцену России.
Сегодня инди-рок звучания и смыслы «Сироткин» дарит слушателям от города к городу. Екатеринбург не стал исключением: на прошлой неделе группа приезжала на фестиваль Ural Music Night.
Чойс встретился с музыкантами и поговорил о мире гастролей, внутренних критериях успеха и балансе между творчеством и работой.
Сегодня инди-рок звучания и смыслы «Сироткин» дарит слушателям от города к городу. Екатеринбург не стал исключением: на прошлой неделе группа приезжала на фестиваль Ural Music Night.
Чойс встретился с музыкантами и поговорил о мире гастролей, внутренних критериях успеха и балансе между творчеством и работой.
Знакомимся:
Сергей Сироткин — гитара и вокал
Владислав Хайдуров — клавиши и бэк-вокал
Вадим Беликов-Филлипов — бас-гитара
Дмитрий Ерошин — барабаны
Максим Макарычев — гитара и бэк-вокал
Владислав Хайдуров — клавиши и бэк-вокал
Вадим Беликов-Филлипов — бас-гитара
Дмитрий Ерошин — барабаны
Максим Макарычев — гитара и бэк-вокал
Весь город резко оживает и наполняется музыкой
Вы приехали в Екатеринбург на фестиваль Ural Music Night. Некоторые называют наш город чуть ли не музыкальной столицей России: летом каждую неделю проходят фестивали с артистами, в скверах и парках устанавливают сцены и люди приезжают со всех районов на выступления. Ощущаете ли вы здесь музыкальный дух?
Ural Music Night, правда, очень масштабное событие. Когда мы летели из Москвы в Екатеринбург, обсуждали, что как минимум половина самолета собирается именно на фестиваль: многие были с музыкальными инструментами.
Благодаря фестивалю весь город резко оживает и наполняется музыкой. Можем представить, что далеко не всем это по душе: мы, например, сами проснулись от звуков саундчека, доносящихся со сцены прямо напротив нашего отеля. Это было в семь утра, поэтому мы были не очень рады.
Благодаря фестивалю весь город резко оживает и наполняется музыкой. Можем представить, что далеко не всем это по душе: мы, например, сами проснулись от звуков саундчека, доносящихся со сцены прямо напротив нашего отеля. Это было в семь утра, поэтому мы были не очень рады.
Какие у вас впечатления от города?
Сегодня ехали на обед и думали, на что похож Екатеринбург. Есть большое сходство с Москвой, немного есть от Минска. Здесь у вас масса контрастов: деревянное зодчество соседствует с домами из нулевых, а рядом может быть постройка из 1950-х годов.
Мы воспринимаем каждый город как возможность познакомиться с ранее неизведанным местом
Вы ведь не все изначально выбрали путь музыкантов. Сергей закончил юридический факультет и работал в IT, Вадим учился на химика-технолога. Как вы нашли друг друга и сошлись в группе «Сироткин»?
Наверное, это судьба. Сережа обрастал знакомыми-музыкантами — довольно олдскульно, постепенно, по «сарафанному радио». Очень классно, что мы все вместе собрались.
Из скромной группы-выходцев инди-сцены вы выросли до крупного бенда с регулярными гастролями. При этом вы нередко делаете акцент на том, что все участники «Сироткин» — интроверты. Вас не изматывают бесконечные поездки, концерты и внимание фанатов?
Интровертность — это, наверное, больше про немузыкальную сторону наших жизней. То есть про дом, друзей и семьи. А когда дело касается музыки, здесь у нас другая роль, и как будто она стоит отдельно от всего остального. Мы понимаем, какая роль и какие задачи у артиста, и нам комфортно в этой роли и с этими задачами.
А вообще, от внимания легко устать, если, например, к тебе часто подходят на улице сфотографироваться. Мы недавно были на фестивале в Питере и перед выступлением решили погулять по территории, посмотреть другие сцены. Люди стали активно подходить к нам фотографироваться — буквально каждые две минуты. Это было неожиданно, и мы впервые ощутили давление внимания. Хотя почему-то именно в тот момент нам хотелось быть незамеченными и просто отдохнуть на фестивале.
Но мы все равно обожаем всех наших поклонников. Считаем, что у нас самая классная аудитория: все вежливые и добрые, никогда никто не толпится и обстановка всегда спокойная. Как таких ребят не любить?
А вообще, от внимания легко устать, если, например, к тебе часто подходят на улице сфотографироваться. Мы недавно были на фестивале в Питере и перед выступлением решили погулять по территории, посмотреть другие сцены. Люди стали активно подходить к нам фотографироваться — буквально каждые две минуты. Это было неожиданно, и мы впервые ощутили давление внимания. Хотя почему-то именно в тот момент нам хотелось быть незамеченными и просто отдохнуть на фестивале.
Но мы все равно обожаем всех наших поклонников. Считаем, что у нас самая классная аудитория: все вежливые и добрые, никогда никто не толпится и обстановка всегда спокойная. Как таких ребят не любить?
В Екатеринбурге вас уже успели узнать?
Вчера мы ходили ужинать в «Сойку», одна девушка нас узнала и попросила сделать фото. При этом забавно, что мы ее тоже узнали: как-то в Питере около отеля однажды с ней уже фотографировались.
Мы воспринимаем каждый город как возможность познакомиться с ранее неизведанным местом, даже если тут бывали много раз. Когда мы приезжаем в Екатеринбург, стараемся гулять по городу — и каждый раз узнаем новые места и улицы. Вот сегодня мы были на улице Белинского, где усадьба Елизарьева, — интересное место. Поэтому стараемся все гастроли воспринимать как путешествия, хорошее времяпрепровождение с друзьями. Чаще всего каждый концерт для нас как небольшой праздник. Вообще, мы считаем, что концерты — это далеко не самая сложная часть нашей работы.
Мы воспринимаем каждый город как возможность познакомиться с ранее неизведанным местом, даже если тут бывали много раз. Когда мы приезжаем в Екатеринбург, стараемся гулять по городу — и каждый раз узнаем новые места и улицы. Вот сегодня мы были на улице Белинского, где усадьба Елизарьева, — интересное место. Поэтому стараемся все гастроли воспринимать как путешествия, хорошее времяпрепровождение с друзьями. Чаще всего каждый концерт для нас как небольшой праздник. Вообще, мы считаем, что концерты — это далеко не самая сложная часть нашей работы.
А что самое сложное? Писать музыку?
Да, в том числе. Изучать новые вещи — например, веб-дизайн или пошив одежды. Макс занимается как раз мерчем и веб-дизайном. У нас в принципе все в группе занимаются не только музыкой.
Взросление группы, мечты о доме-студии и нейросети для работы
Ваш лирический герой — это человек, который находится в душевных метаниях и переживаниях, при этом открыт к чувствам и впечатлениям. С каждой новой песней ваш герой трансформируется или только укрепляет свои черты?
Да, трансформируется, потому что никогда не было задачи сделать по-настоящему художественного и искусственно созданного героя. Все, что написано в песнях, более-менее отражает то, что с нами происходит. И поскольку мы все меняемся, то и лирический герой меняется. Но есть общие черты и образы, в которые мы все время возвращаемся. Причем сами себя за это и ругаем — это птицы, юность, закат, рассвет. Нам понравилось, как наш друг Олег Трофим (режиссер фильмов о Майоре Громе, фильма «Лед» и клипов группы «Сироткин» — прим. ред.) послушал песню «К водопадам» и сказал, что «Сироткин» повзрослел.
Всегда интересно видеть, как артисты меняются и в песнях, и в целом как люди. Еще интереснее наблюдать, как аудитория реагирует на эти изменения. Потому что по себе знаем: бывает, что полюбишь артиста, а он вдруг резко меняется, а ты меняешься в другую сторону или не меняешься вовсе. Такие вещи иногда тяжело воспринимать, поэтому начинаешь требовать от него оставаться таким же, каким он был десять лет назад. Это, конечно, невозможно. В общем, развитие и преобразования — это большая проблема для артиста.
Всегда интересно видеть, как артисты меняются и в песнях, и в целом как люди. Еще интереснее наблюдать, как аудитория реагирует на эти изменения. Потому что по себе знаем: бывает, что полюбишь артиста, а он вдруг резко меняется, а ты меняешься в другую сторону или не меняешься вовсе. Такие вещи иногда тяжело воспринимать, поэтому начинаешь требовать от него оставаться таким же, каким он был десять лет назад. Это, конечно, невозможно. В общем, развитие и преобразования — это большая проблема для артиста.
Пишут, вы в основном записываете музыку дома. Почему?
Пробовали и в студии больше работать, но поняли по своим ощущениям, что дома удобнее и настроение от процесса другое, лучше. Это все естественнее и расслабленнее. В студию ты всегда приходишь с чувством давления и ответственности: у нас есть три часа, мы должны использовать это время по максимуму, паника-паника.
А дома сидишь на диване, отдыхаешь, смотришь какие-то видео, потом повернулся, взял гитару и начал что-то наигрывать. И вот в таком состоянии часто сочинить что-то интересное проще. К тому же после этого все равно есть этап студийный, где мы можем исправить какие-то вещи, потому что дома мы слышим не все — акустика плохая. Поэтому идеальное решение — это студия дома. Или дом в студии.
А дома сидишь на диване, отдыхаешь, смотришь какие-то видео, потом повернулся, взял гитару и начал что-то наигрывать. И вот в таком состоянии часто сочинить что-то интересное проще. К тому же после этого все равно есть этап студийный, где мы можем исправить какие-то вещи, потому что дома мы слышим не все — акустика плохая. Поэтому идеальное решение — это студия дома. Или дом в студии.
Сейчас популярны нейросети. Вы не пробовали интегрировать в работу искусственный интеллект — отдать ему технические нюансы, а вам полностью погрузиться в творчество?
Мы пробовали, чтобы чат GPT писал песни, а мы делали все остальное. Но не получилось пока, еще не справляется. А что касается нейросети, то пробовали писать какие-то анонсы или статьи-кусочки. Иногда получается, а иногда прямо заметно, что тексты высосаны из пальца.
Но мы нередко используем нейросети для обложек. Например, такая история была с альбомом «Суперслабость», где мы для обложки взяли фото пони фотографа Вани Озерова. Оно было не того формата, который нужен для всех площадок. В итоге мы «нарастили» шею пони. Еще нейросеть нам помогла сделать красивую обложку к синглу «Карман весны».
Круто чувствовать, что ты легко можешь воплотить в реальность то, что нафантазировал в голове, и получить классный результат.
Но мы нередко используем нейросети для обложек. Например, такая история была с альбомом «Суперслабость», где мы для обложки взяли фото пони фотографа Вани Озерова. Оно было не того формата, который нужен для всех площадок. В итоге мы «нарастили» шею пони. Еще нейросеть нам помогла сделать красивую обложку к синглу «Карман весны».
Круто чувствовать, что ты легко можешь воплотить в реальность то, что нафантазировал в голове, и получить классный результат.
Изображения: «Сироткин»
Критерии успеха песни, музыка как работа и кислород для самовыражения
Вы слушаете только музыку, которая близка вам по духу, или у вас есть такая идея, что нужно слушать всю музыку, чтобы расширять кругозор?
Полезно слушать абсолютно разную музыку, не замыкаться только на одном жанре: слушать и хип-хоп, и академическую музыку, и тяжелый рок. Мода циклична, что-то со временем повторяется: допустим, десять лет назад был популярен жанр, потом он вовсе ушел, через годы ты видишь, что какие-то элементы оттуда возвращаются. Это все наша работа — важно понимать, что происходит в музыкальной индустрии, даже когда сложно это воспринять.
Когда ты много слушаешь музыки даже в рамках одного направления, ты волей-неволей расширяешь границы своих музыкальных пристрастий: сегодня тебе что-то нравится из фанка, а завтра этот жанр может привести тебя к каким-то новым открытиям в блюзе или роке.
Иногда приходится целенаправленно слушать новые плейлисты в «Яндекс Музыке», и это бывает тяжело. Если с этим даже чуть-чуть переборщить, то можно надолго потерять желание слушать музыку, даже самую знакомую и любимую. Важен баланс, потому что поиск новой музыки помогает развивать свой вкус и находить новые уникальные сочетания.
Когда ты много слушаешь музыки даже в рамках одного направления, ты волей-неволей расширяешь границы своих музыкальных пристрастий: сегодня тебе что-то нравится из фанка, а завтра этот жанр может привести тебя к каким-то новым открытиям в блюзе или роке.
Иногда приходится целенаправленно слушать новые плейлисты в «Яндекс Музыке», и это бывает тяжело. Если с этим даже чуть-чуть переборщить, то можно надолго потерять желание слушать музыку, даже самую знакомую и любимую. Важен баланс, потому что поиск новой музыки помогает развивать свой вкус и находить новые уникальные сочетания.
Как вы для себя определяете успех песни? У вас есть внутренние критерии, оторванные от материального мира?
Главное, это внутренние ощущения — когда ты чувствуешь, что песня закончена, и она становится твоей любимой песней на данный момент. Вроде ты уже выпустил до этого много песен, но прямо сейчас написал эту новую, и она тебе нравится больше всего, что ты делал до этого. Зачастую эти ощущения еще связаны с тем, насколько сложна была запись песни, процесс работы над ней. Если ты сделал хорошую песню, но ты ее делал в мучениях, тебе сложно ее полюбить. Мы не могли представить, насколько слушатели полюбят «К водопадам» именно по этой причине — работали над ней слишком долго.
Хочется отдельно сказать про одну из новых песен, которая должна войти в будущий альбом, но она пока не закончена. Мы ее сделали за один день и сами себя сильно удивили. И дальше самое главное — не испортить, а это легко бывает сделать. Мы вообще всегда больше следим не за тем, чтобы сделать песню лучше, а за тем, чтобы не сделать ее хуже.
Есть и обратный процесс. Очень просто взять и недоделать трек. Ты зацикливаешься на том, как бы не испортить песню, и в итоге вкладываешь в нее настолько мало, что она работает не так классно, как могла бы.
Нужно чувствовать этот баланс. Лучше всего он ощущается, только когда пишешь быстро. Если слушать песню десятками раз, то видение мутнеет: уже ничего не слышишь и не понимаешь, что в песне есть на самом деле, а чего не хватает. Очень просто закопаться в процессе улучшения: даже не замечаешь, как создаешь слои за слоями в треке, добавляешь новые партии, и все становится сложнее и сложнее. Тебе кажется, что так и надо, а слушатель слышит песню впервые и ничего не понимает.
Хочется отдельно сказать про одну из новых песен, которая должна войти в будущий альбом, но она пока не закончена. Мы ее сделали за один день и сами себя сильно удивили. И дальше самое главное — не испортить, а это легко бывает сделать. Мы вообще всегда больше следим не за тем, чтобы сделать песню лучше, а за тем, чтобы не сделать ее хуже.
Есть и обратный процесс. Очень просто взять и недоделать трек. Ты зацикливаешься на том, как бы не испортить песню, и в итоге вкладываешь в нее настолько мало, что она работает не так классно, как могла бы.
Нужно чувствовать этот баланс. Лучше всего он ощущается, только когда пишешь быстро. Если слушать песню десятками раз, то видение мутнеет: уже ничего не слышишь и не понимаешь, что в песне есть на самом деле, а чего не хватает. Очень просто закопаться в процессе улучшения: даже не замечаешь, как создаешь слои за слоями в треке, добавляешь новые партии, и все становится сложнее и сложнее. Тебе кажется, что так и надо, а слушатель слышит песню впервые и ничего не понимает.
Стало ли труднее искать кислород для музыкального творчества? Как вы сочиняете песни сегодня?
У нас скорее есть свой маленький мир в группе с внутренней экосистемой. Понятно, что на нас влияет все, что происходит в мире. Но у нас очень много и своих внутренних событий — настоящий эмоциональный водоворот. За последние два года мы выпустили два больших релиза, поэтому уверены, что сложные условия могут, наоборот, побуждать к творчеству.
Важно, что происходит не снаружи, а внутри тебя. Потому что какие-то вещи могут триггерить, какие-то нет. Когда происходит событие, которое лично тебя затрагивает и переворачивает, вот тогда писать музыку может быть очень сложно.
Важно, что происходит не снаружи, а внутри тебя. Потому что какие-то вещи могут триггерить, какие-то нет. Когда происходит событие, которое лично тебя затрагивает и переворачивает, вот тогда писать музыку может быть очень сложно.
План максимум — не переставать получать удовольствие
Хочется процитировать часть инсталляции Тимы Ради: «Куда вы идете?» Какие у вас планы и стремления на ближайшее будущее?
Хочется не то чтобы оставить какой-то след, а сделать в музыке что-то такое, чего никто не делал. У нас есть интересные песни, люди могут себя с ними ассоциировать, но жанрово мы еще не сделали ничего оригинального, что может сильно повлиять на музыку. И хочется сделать что-то именно такое. Но это не ближайшие планы, а в целом большая общая цель.
План максимум — не переставать получать удовольствие, не превращать творчество в рутину и, стремясь сделать что-то выдающееся, не испортить себе жизнь. Не стоит гоняться за иллюзорным. Когда ты утром приступаешь к работе и сразу держишь в голове эту непростую цель, можно и не приступить к работе вовсе. А это неправильно.
План максимум — не переставать получать удовольствие, не превращать творчество в рутину и, стремясь сделать что-то выдающееся, не испортить себе жизнь. Не стоит гоняться за иллюзорным. Когда ты утром приступаешь к работе и сразу держишь в голове эту непростую цель, можно и не приступить к работе вовсе. А это неправильно.
