Мастерская Rosetta, где делают авторские керамические розетки, находится в одном из творческих кластеров в Екатеринбурге. Ее можно условно разделить на два пространства: от одного еще в коридоре чувствуется тепло и женский хихик — там работает печь и керамисты. В другом очень тихо — это кабинет и личная мастерская основателя Кирилла Масягина.
Деревянный стол мастера в резах и шрамах, на стенах — полотно с женщинами, которые взбивают молоко в сметану, на другом — Шейх Мансур «для мужской энергии», рядом в вазе — живые цветы. Кирилл вращает в руках розетку и говорит, что это тоже искусство. Нет оснований с ним не согласиться.
Кирилл Масягин в 13 лет вырезал первую огромную снежную скульптуру, в 20 открыл компанию по ледяным городкам, потом макетную мастерскую, занялся строительством — и в итоге перерос образ правильного бизнесмена. Сейчас его керамические розетки покупают дизайнеры и клиенты по всему миру.
Шеф-редактор Чойса Мария Умерова поговорила с Кириллом про розетки, под которые люди подстраивают интерьеры квартир, об Урале как месте силы, дорогих ошибках в бизнесе и любви как единственном адекватном способе что-то делать.
Деревянный стол мастера в резах и шрамах, на стенах — полотно с женщинами, которые взбивают молоко в сметану, на другом — Шейх Мансур «для мужской энергии», рядом в вазе — живые цветы. Кирилл вращает в руках розетку и говорит, что это тоже искусство. Нет оснований с ним не согласиться.
Кирилл Масягин в 13 лет вырезал первую огромную снежную скульптуру, в 20 открыл компанию по ледяным городкам, потом макетную мастерскую, занялся строительством — и в итоге перерос образ правильного бизнесмена. Сейчас его керамические розетки покупают дизайнеры и клиенты по всему миру.
Шеф-редактор Чойса Мария Умерова поговорила с Кириллом про розетки, под которые люди подстраивают интерьеры квартир, об Урале как месте силы, дорогих ошибках в бизнесе и любви как единственном адекватном способе что-то делать.
«Самое тяжелое — когда ты не нужен как хлеб»
Изучала ваш профессиональный путь, там чего-то только нет. Но прикольно, что каждый ваш бизнес рождался из хобби. Как так получилось?
Творчество мне было интересно всегда — я учился в художественной школе в Камышлове, куда семья переехала из Казахстана. Лет в 13−15 меня позвали вырезать большую снежную скульптуру на городскую площадь — так началась моя история с объемными формами.
В обычной школе на уроках труда у нас преподавал ювелир. Мы занимались филигранью, и это сильно на меня повлияло. Поэтому позже я поступил на кафедру ювелирного искусства в УралГАХА. Параллельно, с 19 лет, работал камнерезом в екатеринбургской студии «Святогор», где делают сложные фигуры и предметы из камня.
В обычной школе на уроках труда у нас преподавал ювелир. Мы занимались филигранью, и это сильно на меня повлияло. Поэтому позже я поступил на кафедру ювелирного искусства в УралГАХА. Параллельно, с 19 лет, работал камнерезом в екатеринбургской студии «Святогор», где делают сложные фигуры и предметы из камня.
Работу с камнем я совмещал с льдом и снегом: с первого курса создавал ледовые и снежные скульптуры, ездил в Европу на проекты. В 2011 году вернулся в Россию и открыл свою первую компанию — мы делали ледовые городки по всей стране. Чуть позже вместе с партнером создал макетную мастерскую, где мы делали уменьшенные копии заводов, музеев и других объектов.
«Самое сложное — когда ты не востребован. Ты понимаешь: не нужен людям так, как хлеб или молоко»
Бизнес требовал много времени, и в какой-то момент мне пришлось отказаться от камнерезки — жалко было ужасно, но иначе я бы просто не выдержал. После макетной мастерской я попробовал заняться импортом из Китая. Не зашло: ушел с убытками и понял, что эта история точно не моя.
В 29 лет я продал макетную мастерскую. Рынок на Урале маленький: несколько крупных застройщиков, и все. Возможно, в Москве было бы по-другому, но я не хотел туда переезжать. Тогда я сосредоточился на ледовых городках: мы строили около двадцати проектов одновременно, и на тот момент у нас была одна из самых крупных компаний в России в своей нише.
В 29 лет я продал макетную мастерскую. Рынок на Урале маленький: несколько крупных застройщиков, и все. Возможно, в Москве было бы по-другому, но я не хотел туда переезжать. Тогда я сосредоточился на ледовых городках: мы строили около двадцати проектов одновременно, и на тот момент у нас была одна из самых крупных компаний в России в своей нише.
Параллельно я открыл фирму по благоустройству — проектировали малые архитектурные формы: летние кафе, скамейки, элементы городской среды. Но со временем понял, что стройка — не моя история. Там нужно давить, ругаться, иногда буквально размахивать кулаками. Мне ближе спокойное общение, когда люди понимают друг друга. Поэтому я начал сворачивать строительную часть и оставил только ледовые городки.
Вы себя идентифицируете больше как предприниматель или художник?
Я себя никогда не отношу строго в одну сторону. У меня все в какой-то пропорции присутствует: и предприниматель, и создатель. Но при этом я не лезу туда, где не должен.
За много лет понял одну вещь: ты можешь быть компетентен во всем понемногу — в технологиях, бизнесе, маркетинге, — но если хочешь выстроить нормальную компанию, все равно нужно работать с профессионалами. Я всегда так и говорю команде: «Если вы все уйдете, ничего не развалится, но просто я умру от этих объемов, пока буду искать вам замену».
«Если нет цели, сверхцели и следующей сверх-сверхцели, обязательно наступит кризис»
Мне, конечно, больше нравится генерировать идеи. В этом плане я ближе к создателю, вдохновителю. Но быть только создателем — это слишком лениво, кроме идей нужно еще работать и руками. Если ты будешь себе говорить «я люблю только рисовать, а другие пусть делают», при этом не понимая всех процессов изнутри, то результат будет посредственный. Нужно обязательно разбираться в том что делаешь от и до. Тот же маркетинг — если ты не понимаешь базу, ты не сможешь правильно поставить задачу человеку, который у тебя работает. Будут ошибки, убытки, тебя будут обманывать, будут просить больше, чем это стоит — и результат получится соответствующий.
То же самое и наоборот: ко мне обращались компании, предлагали работать у них технологом. Но я понимаю: это не мое. Да, я справлюсь, мне даже могут заплатить миллион рублей, но мне это просто неинтересно. Это не то, чем я хочу заниматься.
«Я пытался соответствовать образу правильного бизнесмена — секретарша, пиджак, MBA. Сейчас понимаю: это ерунда»
«Самое сложное — передать свое видение людям»
Перейдем к розеткам. Как появилась идея и как она развивалась?
Идея Rosetta появилась, когда мы делали дома ремонт. Мне хотелось купить красивые розетки, но это была очень дорогая история — от миллиона до полутора за квартиру, и ждать нужно было около года. Я загорелся и решил попробовать сделать сам. Закрыл строительную компанию, распустил команду, пришел в мастерскую, снял там стол и начал экспериментировать. Два года я искал идеальную форму и смесь материала.
Потом стало тесно. Арендодатель предложил другое помещение — розовые стены, убитый пол, полный хаос. Я сделал ремонт и обосновался там. Когда довел первые формы до результата, жена предложила выставиться на московской интерьерной выставке Artdom. Участие стоило около миллиона, но я заплатил — просто чтобы понять, нужен ли людям этот продукт.
На стенд пришло больше трех тысяч человек, а за всю выставку — около сорока тысяч. Коллекция Russi с кокошниками особенно выстрелила. Я вернулся, взял второе помещение, начал искать сотрудников. Нашел ребят, которые занялись SMM и видео. Мы сняли рилс — он набрал двадцать тысяч подписчиков за неделю. С этого момента все и пошло в рост.
Потом стало тесно. Арендодатель предложил другое помещение — розовые стены, убитый пол, полный хаос. Я сделал ремонт и обосновался там. Когда довел первые формы до результата, жена предложила выставиться на московской интерьерной выставке Artdom. Участие стоило около миллиона, но я заплатил — просто чтобы понять, нужен ли людям этот продукт.
На стенд пришло больше трех тысяч человек, а за всю выставку — около сорока тысяч. Коллекция Russi с кокошниками особенно выстрелила. Я вернулся, взял второе помещение, начал искать сотрудников. Нашел ребят, которые занялись SMM и видео. Мы сняли рилс — он набрал двадцать тысяч подписчиков за неделю. С этого момента все и пошло в рост.
Вы где-то увидели такие розетки? Откуда сама концепция?
Те розетки, которые я хотел купить домой, делают в Англии. Когда начал разбираться в формах, понял, что могу сделать интереснее. У них хорошие механизмы, прочность, аккуратный размер — но по сути один и тот же цвет. А мне хотелось другого подхода: глубины, нюансов.
Мы сейчас заносим цвет внутрь керамической массы, и изделие сразу получается более объемным по тону. Я могу сделать разбег бежевого в пятидесяти вариантах — и это дает дизайнеру огромный диапазон. И вообще, керамические розетки — не новая идея. В XIX веке, с появлением электричества, они были и в России. Просто потом это все похоронили большевики, и культура исчезла. А в Европе она сохранилась.
Мы сейчас заносим цвет внутрь керамической массы, и изделие сразу получается более объемным по тону. Я могу сделать разбег бежевого в пятидесяти вариантах — и это дает дизайнеру огромный диапазон. И вообще, керамические розетки — не новая идея. В XIX веке, с появлением электричества, они были и в России. Просто потом это все похоронили большевики, и культура исчезла. А в Европе она сохранилась.
Какой путь проходит изделие от идеи до готового результата? Появляется картинка в голове или как это происходит?
Идеи обычно приходят образами. Я могу просто сидеть и делать наброски, эскизы, чертить элементы — и вдруг картинка складывается сама. Иногда кажется, что я их не придумываю, а просто копирую то, что уже существует где-то в голове. Так родились коллекции «кружева» или «русский стиль»: я увидел их практически готовыми — форму, цвет, настроение.
Сначала появляется мастер-модель. Потом я думаю о технологии — один человек физически не может производить все сам. Нужно создать базу, продумать все точки, а потом отдать это команде.
Сначала появляется мастер-модель. Потом я думаю о технологии — один человек физически не может производить все сам. Нужно создать базу, продумать все точки, а потом отдать это команде.
Сегодня в команде более десяти человек: руководитель по качеству, мастера по отливке, команда маркетинга и контента, бухгалтерия. Я занимаюсь тем, что ищу технологию. В матрице продумываю реферные точки — по ним человек понимает, где и что ему делать. Чтобы он сделал шаг за шагом, и все получилось.
Как сейчас устроен бизнес? Вы работаете под заказ или есть готовые позиции?
Сейчас мы работаем как производство, которое делает изделия на заказ. У нас шесть базовых форм и около 260 оттенков. Это такой магнит: человек заходит и понимает, что может собрать что-то свое. Он становится частью процесса — и это нравится и ему, и мне.
Хранить такую палитру в наличии невозможно. Что-то бывает под рукой на подарки, но редко. Обычно, если мы делаем изделие и не попадаем в оттенок, переделываем, а оставшееся идет в небольшой запас.
По сути, мы работаем как ателье и делаем около 150 изделий в месяц. Небольшая команда набивает руку, а дальше — варианты масштабирования. Пробовали И И, который помогает подбирать цвета, сейчас делаем конструктор на сайте, где человек сможет собрать свою композицию, загрузить фото интерьера и увидеть результат.
Хранить такую палитру в наличии невозможно. Что-то бывает под рукой на подарки, но редко. Обычно, если мы делаем изделие и не попадаем в оттенок, переделываем, а оставшееся идет в небольшой запас.
По сути, мы работаем как ателье и делаем около 150 изделий в месяц. Небольшая команда набивает руку, а дальше — варианты масштабирования. Пробовали И И, который помогает подбирать цвета, сейчас делаем конструктор на сайте, где человек сможет собрать свою композицию, загрузить фото интерьера и увидеть результат.
Сверхцель — построить компанию международного уровня
Сейчас звучит все волшебно. А бывают сомнения, кризисы — именно в работе над Rosetta?
Конечно, бывают сомнения и кризисы. Самое сложное — когда ты не востребован. Думаю, так у любого бизнеса. Это сразу отражается на деньгах, а ты переживаешь за себя, за команду, за проект. У всех обычная жизнь — семья, дети, их потребности — и ты чувствуешь ответственность.
Есть сезонность. Январь — все отдыхают, два месяца почти нет работы. Лето — отпуска. Сентябрь — школа. По году получается, что мы теряем около четырех месяцев просто на простой. И в эти моменты ты понимаешь, что не нужен людям так, как хлеб или молоко. Это, конечно, наводит на уныние.
Есть и другая история — когда ты сам запутываешься и не понимаешь, что делать дальше. Но меня держит понимание: я один из первых в России в этой технической истории. Это дает сверхцель. Ты достигаешь ее — и опять появляется вопрос: «А что дальше?»
Есть сезонность. Январь — все отдыхают, два месяца почти нет работы. Лето — отпуска. Сентябрь — школа. По году получается, что мы теряем около четырех месяцев просто на простой. И в эти моменты ты понимаешь, что не нужен людям так, как хлеб или молоко. Это, конечно, наводит на уныние.
Есть и другая история — когда ты сам запутываешься и не понимаешь, что делать дальше. Но меня держит понимание: я один из первых в России в этой технической истории. Это дает сверхцель. Ты достигаешь ее — и опять появляется вопрос: «А что дальше?»
«Если нет цели, сверхцели и следующей сверх-сверхцели, обязательно наступит кризис»
Нужно постоянно придумывать новое, иначе можно зайти в угол.
Но когда ментально взрослеешь, начинаешь задумываться о смыслах — зачем ты это делаешь и для кого. Не ради же денег. Я тоже периодически в это проваливаюсь, но знаю, как выходить: генерить идеи, вставать пораньше, уходить попозже, работать каждый день. Только в труде закрываются эти вопросы и рождаются цели и смыслы.
Но когда ментально взрослеешь, начинаешь задумываться о смыслах — зачем ты это делаешь и для кого. Не ради же денег. Я тоже периодически в это проваливаюсь, но знаю, как выходить: генерить идеи, вставать пораньше, уходить попозже, работать каждый день. Только в труде закрываются эти вопросы и рождаются цели и смыслы.
Какая у вас сейчас сверхцель?
Моя сверхцель сейчас — построить компанию международного уровня. Мы запустили сайт для Европы, подключили платежную систему. Задача — завершить работу с российской и европейской номенклатурой и, с помощью маркетинга, рекламы и технических решений, пройти все таможенные барьеры, чтобы нас покупали в Европе.
Дальше — Америка, Канада, Израиль. Запросы приходят отовсюду: Австралия, Аргентина, Бразилия. Полмира пользуется похожими механизмами, и я понимаю, что наш продукт там тоже будет востребован.
Сейчас приоритет — наладить продажи. А потом уже масштабировать производство и нанимать новых мастеров.
Дальше — Америка, Канада, Израиль. Запросы приходят отовсюду: Австралия, Аргентина, Бразилия. Полмира пользуется похожими механизмами, и я понимаю, что наш продукт там тоже будет востребован.
Сейчас приоритет — наладить продажи. А потом уже масштабировать производство и нанимать новых мастеров.
Кто ваши покупатели: дизайнеры, коллекционеры, обычные люди?
Наши покупатели — люди примерно от 30 лет и старше, с насмотренностью и эстетическим чувством. Не потому что они обеспеченные, а потому что у них есть культурный багаж.
Иногда в комментариях пишут: «Да кому это надо?» Я таких людей понимаю. Все зависит от того, что у человека перед глазами. Если всю жизнь у него была белая тарелка, он не подумает поесть из желтой — для него это ненормально. Так и здесь.
Иногда в комментариях пишут: «Да кому это надо?» Я таких людей понимаю. Все зависит от того, что у человека перед глазами. Если всю жизнь у него была белая тарелка, он не подумает поесть из желтой — для него это ненормально. Так и здесь.
«Человек заходит и понимает, что может собрать свою розетку. Он становится частью процесса — и это прекрасно»
Я себя богатым человеком не считаю, но когда делал ремонт, был готов потратить полтора миллиона только на розетки. Покупал бы по частям, но поставил бы. В итоге сорвало на свое: если посчитать, я вложил около семи миллионов рублей в материалы, найм, аренду и оборудование. А если добавить свое время, выходит около четырнадцати. Потому что в стройке я бы спокойно зарабатывал по семь-восемь миллионов в год.
Помните своего первого клиента? После себя.
Себе домой я ничего толком так и не поставил. Первый клиент появился, когда коллеги по первой мастерской сказали: «Что ты сидишь? Давай выставим тебя на маркете в Екатеринбурге». Я стеснялся, говорил: «Технология недоработана». Но они настояли.
У меня забрали несколько пробных розеток. После выставки позвонила девушка и сказала, что ей нужно две. Тогда они стоили по семь тысяч. Я сделал — это было примерно полтора года назад. Недавно ей писал, спросил, все ли хорошо. Она сказала: «Супер, мы переделали спальню под розетки». Вот это меня поразило.
И сейчас это часто встречается: звонят, говорят: «Что же вы наделали? Мы из-за ваших розеток ремонт начали».
У меня забрали несколько пробных розеток. После выставки позвонила девушка и сказала, что ей нужно две. Тогда они стоили по семь тысяч. Я сделал — это было примерно полтора года назад. Недавно ей писал, спросил, все ли хорошо. Она сказала: «Супер, мы переделали спальню под розетки». Вот это меня поразило.
И сейчас это часто встречается: звонят, говорят: «Что же вы наделали? Мы из-за ваших розеток ремонт начали».
Вот эта история окружать себя эстетикой в мелочах — что она дает? И вам, и людям, которые покупают?
У меня супруга — дизайнер, декоратор. И у нас общее понимание, что у каждой комнаты должно быть свое настроение. В ванной — одно, в детской — другое.
Если у тебя все белое и бежевое — ты сам становишься таким же бежевым. А когда есть акценты — картинки, детали, ручки, обои — это насыщает пространство. Я, когда делал ремонт, представил, что у меня будут белые розетки. Они красивые, но скучные. И мне захотелось палитру: для детской — одну, для ванной — другую и так далее.
Если у тебя все белое и бежевое — ты сам становишься таким же бежевым. А когда есть акценты — картинки, детали, ручки, обои — это насыщает пространство. Я, когда делал ремонт, представил, что у меня будут белые розетки. Они красивые, но скучные. И мне захотелось палитру: для детской — одну, для ванной — другую и так далее.
Цвет вообще очень сильно влияет на состояние. Например, цветы. Я всегда покупаю живые цветы в офис. Люди могут говорить, что это придумано, но разница есть: сидишь без цветов — одно настроение, поставишь букет — другое.
«Цветок — высшая форма красоты природы. Он меняет настроение так же, как выйти из подвала на солнце»
Это можно сказать о любом красивом объекте — человеке, животном. Семантика которая исходит от предмета, как раз и наполняет. Это как сидеть в подвале или выйти на солнце — настроение меняется полностью.
То же самое — картины. Они у меня висят не просто так. Девушки, взбивающие молоко, — это про труд, усилия, критерии человека. А Шейх Мансур — это мужская энергия. Это примеры, которые работают на уровне ощущений.
То же самое — картины. Они у меня висят не просто так. Девушки, взбивающие молоко, — это про труд, усилия, критерии человека. А Шейх Мансур — это мужская энергия. Это примеры, которые работают на уровне ощущений.
Пока не сталкивались с копированием?
Пока с копированием я не сталкивался, но думаю, что рано или поздно кто-то появится. В этой теме есть технические хитрости, до которых можно дойти только своим умом. Но в итоге побеждает не тот, кто скопировал, а тот, кто сделал первым и правильно выстроил маркетинг. Это уже другая компетенция — и она решает.
«Здесь не разбрасываются словами»
Почему остаетесь в Екатеринбурге, развиваете бизнес и живете здесь?
Мне нравится Екатеринбург. Он уютный, почти в центре России. Сто-двести километров — и ты уже в дикой природе. Большие города — не мое. Мне нравится приезжать туда на неделю-две, подпитаться энергетикой, познакомиться с людьми, завести связи. Но жить в постоянном кипише, как в Москве или Питере, я не хочу.
Мне важно, чтобы голова не была забита тысячей мыслей. Я люблю спокойствие. Поэтому Урал — самое комфортное место для меня.
Урал — очень сильная территория. Отъедешь километров на 700 вперед — можешь встретить медведя чаще, чем человека. Когда у тебя рядом такие места, тянет выезжать. Я стараюсь хотя бы два-три раза в год выбраться в горы или лес.
Мне важно, чтобы голова не была забита тысячей мыслей. Я люблю спокойствие. Поэтому Урал — самое комфортное место для меня.
Урал — очень сильная территория. Отъедешь километров на 700 вперед — можешь встретить медведя чаще, чем человека. Когда у тебя рядом такие места, тянет выезжать. Я стараюсь хотя бы два-три раза в год выбраться в горы или лес.
В чем феномен «уральскости»? Почему здесь появляется столько сильных брендов?
У «уральскости» есть свой феномен. Мы, как северяне, — молчаливые, думающие. В Москве я иногда не успеваю даже услышать людей, там другой ритм. А у нас — тишина, пространство, возможность побыть наедине с собой. Хорошие вещи можно создать только в таком состоянии.
На выставках в Москве часто слышу: «Урал? Кто вы такие? Почему столько брендов, столько дизайнеров?» Я считаю, что дело именно в месте и в нашей истории. У нас традиция труда: Татищев, Демидовы, Строгановы, целые поселения ремесленников. Здесь не разбрасываются словами. Сказал — сделал. Это, мне кажется, наш код.
На выставках в Москве часто слышу: «Урал? Кто вы такие? Почему столько брендов, столько дизайнеров?» Я считаю, что дело именно в месте и в нашей истории. У нас традиция труда: Татищев, Демидовы, Строгановы, целые поселения ремесленников. Здесь не разбрасываются словами. Сказал — сделал. Это, мне кажется, наш код.
«Наш уральский код: сказал — сделал»
«Буду Стивом Джобсом среди керамистов»
Есть у вас какие-то лайфхаки по балансу: семья, собственные увлечения, работа?
Баланс точно нужен. Если у тебя есть семья — это обязательно, потому что ты взял ответственность, и ее нужно выполнять. Если семьи нет, все равно должен быть баланс в хобби, отдыхе.
Я посвящаю время семье. Когда чувствую, что начинаю отдаляться, нужно побыть вместе. Если мы едем отдыхать, то качественно: экскурсии, походы. Сына могу отвезти в поход, с дочкой куда-то сходить, с женой посидеть. У меня трое детей, и я понимаю: это важно, потому что ты мотивируешь их своим примером.
А отдыхаю я, по сути, только во сне — 4−6 часов максимум. Все остальное время я работаю. И мне это нравится. Для меня отдых — это тоже работа, но другая: могу ткань порезать, макет корабля собрать, человека слепить. Это мое хобби. Либо почитать книгу, послушать аудиокниги, просто побыть наедине с собой, помолчать, пофилософствовать.
Я посвящаю время семье. Когда чувствую, что начинаю отдаляться, нужно побыть вместе. Если мы едем отдыхать, то качественно: экскурсии, походы. Сына могу отвезти в поход, с дочкой куда-то сходить, с женой посидеть. У меня трое детей, и я понимаю: это важно, потому что ты мотивируешь их своим примером.
А отдыхаю я, по сути, только во сне — 4−6 часов максимум. Все остальное время я работаю. И мне это нравится. Для меня отдых — это тоже работа, но другая: могу ткань порезать, макет корабля собрать, человека слепить. Это мое хобби. Либо почитать книгу, послушать аудиокниги, просто побыть наедине с собой, помолчать, пофилософствовать.
Вы так говорите, будто прошли большой путь в этом понимании.
Ну я долго к этому шел — был классическим бизнесменом: отдел продаж, маркетинг, бизнес-сообщества, куча встреч. Но это не мое.
Бизнес работает, когда ты сам соответствуешь тому, что в тебе заложено. Чтобы бизнес был успешным, нужно сначала стать самим собой. Тогда бизнес будет продолжением тебя. Твой дом — продолжение тебя. Твое здоровье — продолжение тебя. Все — продолжение тебя.
Если ты не соответствуешь своему внутреннему принципу, ничего не получится. Если пытаешься кого-то копировать — еще хуже. Можно блуждать десятилетиями. А когда тебе стукнет под 50, сложно начинать заново: уже другая энергия, другая среда.
Поэтому с 20 до 30 я пробовал много всего. Я пытался соответствовать образу бизнесмена: секретарша, большая команда, пиджак, галстук, таргет-ретаргет, все эти MBA, коучинги. Это ерунда. Теоретически ты можешь знать бизнес, но поймешь, как он устроен, только когда придешь к себе.
Если ты танцор — танцуй. Если керамист — делай керамику. Если стоматолог — лечи людей. Нельзя быть стоматологом и хирургом просто потому, что так захотелось. Нужно понять, кто ты есть.
Бизнес работает, когда ты сам соответствуешь тому, что в тебе заложено. Чтобы бизнес был успешным, нужно сначала стать самим собой. Тогда бизнес будет продолжением тебя. Твой дом — продолжение тебя. Твое здоровье — продолжение тебя. Все — продолжение тебя.
Если ты не соответствуешь своему внутреннему принципу, ничего не получится. Если пытаешься кого-то копировать — еще хуже. Можно блуждать десятилетиями. А когда тебе стукнет под 50, сложно начинать заново: уже другая энергия, другая среда.
Поэтому с 20 до 30 я пробовал много всего. Я пытался соответствовать образу бизнесмена: секретарша, большая команда, пиджак, галстук, таргет-ретаргет, все эти MBA, коучинги. Это ерунда. Теоретически ты можешь знать бизнес, но поймешь, как он устроен, только когда придешь к себе.
Если ты танцор — танцуй. Если керамист — делай керамику. Если стоматолог — лечи людей. Нельзя быть стоматологом и хирургом просто потому, что так захотелось. Нужно понять, кто ты есть.
Но это тоже тяжелая работа — понять, кто ты есть.
Конечно. Но если ты понимаешь, кто ты, то станешь крутым врачом, а не будешь писать книги, потому что это модно. Нужно заниматься тем, что в тебе есть, что ты правда хочешь.
Я в свое время понял, я — творческий человек. Мне нравится делать красоту, эстетику. Это мой путь.
Может, я не буду Стивом Джобсом. Но буду Стивом Джобсом среди керамистов. Новатором в своей сфере.
Я в свое время понял, я — творческий человек. Мне нравится делать красоту, эстетику. Это мой путь.
Может, я не буду Стивом Джобсом. Но буду Стивом Джобсом среди керамистов. Новатором в своей сфере.
Вы часто говорите про любовь к делу. Это ваш главный принцип?
«Любовь — это когда ты делаешь больше, чем требуется»
Я часто привожу одну метафору. Между мужчиной и женщиной рождается счастливый, здоровый, красивый ребенок только тогда, когда они любят друг друга и вкладываются как в себя так и в него. То есть любовь — это принцип делать что-то больше, увеличивая и улучшая это. В работе то же самое. Любовь — это когда ты делаешь свое дело с максимальной отдачей, тем самым делая его больше и лучше.
Если ты любишь свое дело, рано или поздно из этого рождается хороший результат. Это единственный адекватный способ что-то делать.
Если ты любишь свое дело, рано или поздно из этого рождается хороший результат. Это единственный адекватный способ что-то делать.
«Хороший результат рождается только из любви. Это единственный адекватный способ что-то делать»
