Несколько лет назад немецкая писательница Софи Льюис написала книгу «Полная суррогатность сегодня». Она предлагает посмотреть на беременность как на полноценную работу, а не естественную опцию женщины. Льюис даже сравнивает её с экстремальными видами спорта из-за больших физических усилий.

Если поверить Софи Льюис, то получается, что суррогатное материнство — что-то вроде обычной проектной подработки на фрилансе. Только девять месяцев нужно потратить не на создание архитектурных чертежей, дизайн-айдентики или серии коммерческих текстов, а на вынашивание ребёнка.

Звучит прогрессивно, но непросто поверить и признать, что такой интимный и сакральный процесс может стать рутиной. Героиня нашего материала разрушает многие стереотипы. На условиях анонимности она рассказала о том, как воспринимала суррогатное материнство и почему не испытывала трепетных материнских чувств к ребёнку, которого вынашивала. Также о том, как пришла к этой работе, узнав о возможностях альтернативного оплодотворения.

Этот проект мы подготовили при поддержке Центра репродуктивных технологий медицинской клиники «УГМК-Здоровье», где помогают лечить тяжелые формы мужского и женского бесплодия.

— За 12 лет в браке у нас с мужем не получилось завести детей с помощью естественного зачатия. В какой-то момент я стала проходить разные обследования, и все результаты оказывалось в норме. Супруг на подобные медицинские манипуляции не соглашался. Тогда я предложила ему рассмотреть метод экстракорпорального оплодотворения (ЭКО). Так ребёнок биологически наш, просто врачи помогают ему появиться: оплодотворение яйцеклетки происходит в лабораторных условиях, а затем эмбрион подсаживают в матку. В итоге мы встали в очередь на ЭКО по полису обязательного медицинского страхования.

Однако так вышло, что когда позвонили и сказали, что очередь на ЭКО подошла, мы с мужем как раз получали свидетельство о разводе. Врачи сказали, что с процедурой можно повременить: ещё три года анкета будет храниться, и когда появится партнёр, я смогу заново обратиться.

В браке я не знала наверняка, хочется ли мне быть мамой. Но после того, как мы с бывшим мужем окончательно расторгли отношения и разъехались, я поняла, что всё-таки хочу детей. И оказалось, что мне неважно, будет он расти в полной семье или нет: я здоровый и взрослый человек, который в состоянии помочь малышу вырасти.

Поэтому через пять минут я перезвонила в больницу и попросила записать меня на процедуру. Оплодотворить яйцеклетку можно не только биологическим материалом партнера, но и донора. Я воспользовалась такой опцией и выбрала самого юного кандидата. Процедура прошла успешно — у меня получилось забеременеть с первого раза. А через девять месяцев родилась чудесная девочка — в сентябре 2023 года ей исполнится шесть лет.

— Вообще об альтернативных методах оплодотворения я узнала от приятелей. Знакомая пара так же, как и мы, несколько лет не могла завести детей и попробовала метод ЭКО. Однако у них был другой опыт: процедура им не помогла. Спустя какое-то время девушка всё-таки забеременела с помощью естественного зачатия. Сейчас у них уже два ребёнка. Тем не менее, многие все равно удивляются, когда узнают, что моя дочь появилась с помощью ЭКО и от донора. Для меня в этом нет ничего сверхъестественного.

В нашем обществе принято, чтобы у детей был отец «хоть какой-нибудь». Если это полная семья, где два взрослых человека могут обо всем договориться, — да. Но если женщина тянет и ребёнка, и мужа, то зачем такой брак? Чаще всего этот опыт приводит к детским травмам. По-моему, пусть уж лучше будет один родитель, но адекватный и способный позаботиться не только о себе, но и о ком-то ещё.

На детей уходит много времени и денег, и мать-одиночка с таким не справится — популярное мнение, которое я часто слышала. Конечно, когда я родила, мне помогали друзья и родители, но почти за шесть лет материнства я не увидела ничего сверхъестественного. А тот период, когда дочь была очень маленькой и ей требовалось всё внимание мамы, — моя любимая пора. Ведь время, когда дети такие крошечные, проходит очень быстро, и им нужно успевать насладиться.

Нельзя превращать материнство в какую-то бытовуху и проблему — я обычно настраиваю себя на то, что всё просто. Многие удивляются такому отношению, даже мои сверстники. Тут дело не в том, что кому-то больше или меньше повезло с ребёнком, а в том, как ты относишься к переживаемому опыту.

— В декрете сложно только в финансовом плане, но это решаемо и выходы можно найти. Когда я искала для себя подработку, подруга как раз стала донором биоматериала — сдавала яйцеклетки как донор — и получила за это около 50 тысяч рублей. Я тоже решила так заработать и прочитала о двух опциях: стать донором яйцеклеток или суррогатной мамой. В донорстве мне отказали, поскольку на ранних сроках беременности я лишилась правых придатков.

Решение стать суррогатной матерью я приняла очень легко и быстро, примерно за час. Самым сложным было рассказать родителям: мама переживала за моё здоровье, а для папы это выглядело как продажа человека. Для меня же это в первую очередь помощь людям: словами не передать, какое счастье мне подарило материнство! Помочь кому-то обрести желанного ребёнка — невероятно.

В самом начале у меня был один страх: что я буду делать, если родители решат не забирать ребёнка. Много же снимают передач и фильмов о подобных скандалах: кому-то не отдают деньги, у кого-то не забирают младенца. Во-первых, меня сразу успокоила психолог клиники. По её словам, на суррогатное материнство подбирают осознанные пары, которые точно так не поступят. Во-вторых, если что-то чрезвычайное произошло с родителями, по договору детей забирает их близкий родственник.

— Не помню, чтобы я много общалась с родителями на первых сроках — больше взаимодействия было уже на последних месяцах. Мы обсуждали какие-то общие и бытовые темы. Но мы не пытались подружиться — зачем это нужно? Я лишь хотела, чтобы мама больше времени проводила с нами: ощутила первые толчки, создала с ним какую-то связь.

Мне было важно, чтобы она ничего не пропустила. Хотелось передать ей как можно больше этого состояния — это такое потрясающее время, когда малыш живет внутри тебя. Поэтому на последних сроках мы часто проводили вместе время. И всё проходило легко и классно: мы ходили в бассейн, гуляли и ездили за город, вместе с нами была и моя дочь. Я рассказала дочке о том, что стала суррогатной мамой и помогаю паре выносить ребёнка.

— До последнего момента беременность протекала хорошо. В больнице во время осмотра оказалось, что пережата пуповина, поэтому решили сделать экстренное кесарево сечение.

Тогда всё внутри рухнуло, потому что дочь я рожала сама, этот процесс мне понятен. А вот кесарево — что-то неизвестное. Но я находилась в больнице и знала, что обо мне хорошо позаботятся.

Во время операции я была в сознании, но ничего не чувствовала. Помню, как в какой-то момент моему позвоночнику стало легче — тогда из меня достали ребёнка. Не уверена, помню ли я его или я это просто придумала. Но точно помню, как от счастья плакала настоящая мама малыша, когда взяла его на руки. И я тогда тоже расплакалась, потому что смогла кого-то так осчастливить, по телу бегали мурашки. Больше я никогда не виделись с этой семьёй.

Многие спрашивают, как же я могла отдать того, которого вынашивала девять месяцев. Мне вообще такой вопрос непонятен: я изначально знала, что выполняю функцию безопасного домика для ребёнка других людей. До этого я читала книгу, по сюжету которой люди живут на других планетах и не рожают людей, а выращивают их в инкубаторах. Я чувствовала себя именно таким инкубатором, а не мамой.