Когда мы говорим о загородных путешествиях, перед глазами возникают живописные туристические тропы, уютные глемпинги и арт-кластеры на месте промышленных зон. Обычно вне поля зрения остаются неприметные деревни с заброшенными церквями и обвалившимися куполами, пустующими фабриками и полузаросшими тропинками к старинным усадьбам. В них есть история и масштаб, но часто нет людей, ресурсов и идей, как с этим работать.
Проект URALRUIN предлагает другой взгляд: не реставрировать объекты до блеска, а бережно встраивать их в новую культурную и туристическую жизнь. Архитектор Артур Ларионов и его команда выезжают в села Каменского-Уральского, Сысертского, Белоярского муниципальных округов, проводят субботники, создают маршруты, запускают арт-резиденции и фестивали. Вместе с местными жителями и волонтерами они возвращают внимание к уральским территориям — не как к прошлому, а как к точке роста.
Редакция Чойса узнала у основателя URALRUIN Артура Ларионова, как работать с архитектурным наследием, почему важно возрождать столетние руины и зачем устраивать фестивали и воркшопы в маленьких селах.
Проект URALRUIN предлагает другой взгляд: не реставрировать объекты до блеска, а бережно встраивать их в новую культурную и туристическую жизнь. Архитектор Артур Ларионов и его команда выезжают в села Каменского-Уральского, Сысертского, Белоярского муниципальных округов, проводят субботники, создают маршруты, запускают арт-резиденции и фестивали. Вместе с местными жителями и волонтерами они возвращают внимание к уральским территориям — не как к прошлому, а как к точке роста.
Редакция Чойса узнала у основателя URALRUIN Артура Ларионова, как работать с архитектурным наследием, почему важно возрождать столетние руины и зачем устраивать фестивали и воркшопы в маленьких селах.
Сегодня индустриальные следы превращаются в культурные коды
Урал буквально состоит из слоев индустриальной истории: металлургия, добыча и освоение природных ресурсов. Все это сформировало не только экономику, но и ландшафт региона.
Артур Ларионов, архитектор и основатель проекта URALRUIN
Многие горы и реки на Урале искусственные. Это следы бывших месторождений, отвалов и шахт. За последние триста лет ландшафт был буквально перекроен людьми. Мы смотрим на карту и не догадываемся, что видим результат столетий терраформирования.
На территории Свердловской области и всего Урала находятся сотни промышленных предприятий, часть из которых до сих пор работает, а часть давно заброшены. Но архитектура этих фабрик, шахт и комбинатов до сих пор хранит следы своих эпох. URALRUIN рассматривает эти объекты не как руины, а как пространства памяти — со своим стилем, логикой и следами экономических задач, которые стояли перед государством в разные периоды.
Артур:
Металлургия — это то, что вшито в Урал. Наши заводы создавались, чтобы обеспечивать армию: имперскую, советскую, потом уже российскую. Но сегодня эти индустриальные и не только следы превращаются в культурные коды. Нам было интересно не просто зафиксировать это, а съездить, посмотреть и понять, как это работало
Как энтузиасты превращают уральские руины в новые точки притяжения
Изучение Урала для команды URALRUIN началось с поездок наугад: архитекторы, дизайнеры и исследователи ездили туда, где никто не проводил экскурсии, где не было табличек и турмаршрутов.
Сначала это были небольшие выезды на выходных, потом системная работа: экспедиции, маршруты, сценарии восстановления. Сегодня URALRUIN — это уже не просто архитектурная инициатива, а полноценный проект территориального развития, работающий с заброшенными пространствами и памятью мест.
Сначала это были небольшие выезды на выходных, потом системная работа: экспедиции, маршруты, сценарии восстановления. Сегодня URALRUIN — это уже не просто архитектурная инициатива, а полноценный проект территориального развития, работающий с заброшенными пространствами и памятью мест.
Артур:
Первое, что я сделал, — купил атлас дорог. Я обожаю автопутешествия, ездить по окраинам городов, в поселения, к заброшенным шахтам и заводам. Тогда мы с друзьями-архитекторами посещали старые объекты. Так все и началось — с интереса и дороги.
Проект формировался постепенно — сначала из архитектурного любопытства, потом из попытки собрать «каталог» уральских руин, позже — из понимания, что за каждым объектом стоит история, которая может быть переосмыслена. Команда проехала десятки точек, выделила 27 ключевых объектов, включила их в единый маршрут и начала продумывать сценарии взаимодействия: от фестивалей и субботников до туристической инфраструктуры. Это стало основой мастер-плана по реке Исеть — маршрута между Екатеринбургом и Каменском-Уральским, где каждое заброшенное место потенциально превращается в новую точку притяжения местных и туристов.
Артур:
Сначала мы создали альбом с проектом. Ходили с ним по администрациям, показывали предприятиям — думали, это кому-то будет интересно. Оказалось, что нет. Посидели, поныли, а потом решили: значит, будем делать сами. В этот момент все по-настоящему началось.
В основе философии URALRUIN — простая, но сильная идея: не создавать искусственные достопримечательности, а работать с тем, что уже есть. Это не только способ сохранить архитектурное наследие, но и дать импульс к жизни селам и малым городам, вернуть им интерес — сначала у самих жителей, потом у гостей.
Мэйк деревня грейт эгейн: зачем рассказывать про территории, о которых однажды забыли
С 2020 года команда проекта проводит экспедиции — выезды, которые помогают по-настоящему увидеть уральские территории и почувствовать их атмосферу. Формат вырос из простой мысли: невозможно убедить человека в ценности места, если он там никогда не был. Поездка становится способом не просто показать руины, но и вовлечь в историю и контекст.
Артур:
Мы поняли, что тяжело рассказывать про территории людям, которые там не бывали. Поэтому решили ехать туда вместе. Сначала это были автоколонны, потом автобусные экспедиции. Это стало первой точкой в работе с людьми, а не с проектированием. Все началось именно с взаимодействия.
Сейчас маршрут URALRUIN — это системная программа. В экспедициях участвуют не только жители городов, но и сами села: команда организует воркшопы для местных, где рассказывает, как работать с собственным наследием, принимать гостей и открывать территорию по-новому. Проект не только вывозит, но и привозит знания, помогает селам открываться миру.
Артур:
Мы шутливо называли это «Мэйк деревня грейт эгейн», но суть серьезная: это образовательная программа, в которой мы рассказываем, как можно взаимодействовать со своей территорией. Потому что часто в селах даже не существует понятия туризма.
Сегодня команда активно практикует прогулочную экспедицию уральским селам Черноусово, Камышево, Исетское, Маминское, Троицкое, Смолинкое и другим. Участники гуляют по заброшенным фабрикам, старообрядческим храмам, полуразрушенным конюшням и водонапорным башням. Есть и природные маршруты: подвесные мосты, прогулки по лесу, пикник на пороге Ревун. Архитектура и руины здесь идут в паре с живым пейзажем (финальный пункт назначения каждой поездки — пикник с пирогами на пороге Ревун), а экскурсии проводит сам Ларионов как исследователь и собеседник.
Сапоговаляльная фабрика и храм, где однажды нашли золото: как мы исследовали уральские руины
Чтобы лучше понять, как работают с уральскими руинами и что сегодня происходит на месте, команда Чойса присоединилась к одной из экспедиций URALRUIN. Прошлись по заброшенным храмам, фабрикам и другим объектам, которые когда-то были важной частью местной жизни.
Так, в Камышево нас встретил храм, в котором когда-то нашли золото. Церковь Георгия Победоносца построили в 19 веке — строгий каменный объем в стиле уральского провинциального классицизма. По легенде, во время строительства под алтарем обнаружили самородок весом почти полкило, но продолжать раскопки запретили сами священники. После закрытия в 1938 году храм стал складом при пимокатной фабрике, а теперь снова местом силы. Но в марте этого года там обвалился купол колокольни. Сегодня его восстанавливают, а в целой части здания проходят службы.
В нескольких километрах ходьбы — сапоговаляльная фабрика имени Малышева, она же пимокатная. Когда-то здесь валяли валенки, до этого мололи муку и ткали сукно. Остались кирпичные корпуса, следы модернизации 1920-х годов и ощущение, будто ты оказался в фильме о советской индустриализации. Фабрика закрылась в 1997 году и с тех пор медленно разрушается.
В Исетском — почти достроенный храм; возведение остановилось в самый переломный момент истории. Церковь Святого Николая Чудотворца начали строить в 1910 году и не успели закончить — в 1917 стройку также заморозили из-за революции. Колокольня осталась, фасады недоделаны, но даже сейчас видно: задумывалось большое, светлое здание в региональной версии русского стиля.
Смолинское — село с большой храмовой историей. Первая деревянная церковь простояла 60 лет и сгорела. Каменный храм Илии Пророка начали возводить в 1823 году. Белые стены, три престола, фрески, иконостас, расписанные вручную, — его долго украшали и берегли. Сейчас здание признано памятником архитектуры, в нем идут службы и параллельно продолжается реставрация.
В юбилейный пятый сезон проект вышел за пределы привычного маршрута и организовал экспедицию в Верхотурье. Это коллаборация с проектом «СВерхМы», в которой участвуют местные гиды. Вместе они показывают не только Верхотурский Кремль с открытки, но и заброшенные уголки древнего города, куда обычно не доходят туристы.
VELORUIN: как села, арт-объекты и руины складываются в один веломаршрут
В URALRUIN не делят путешествия строго на «пешком» и «транспорте» — все работает на одну цель: показать Урал через территории, которые не попадают в туристические гайды. Так появился VELORUIN — велопешеходный маршрут. Он соединяет село Маминское и деревню Шилова, где сто лет назад добывали золото.
Артур:
Это следующая ступень развития проекта. Мы соединили все: руины, арт-интервенции, исторические деревни. Получился маршрут, который не просто ведет от точки, А до точки Б, а складывается в осмысленное культурное путешествие.
Первый участок, замкнутый маршрут длиной 12,5 км, команда URALRUIN открыла в прошлом году. Сейчас готовится второй трек, который соединится с первым: общая длина составит около 38 километров. Вдоль дороги — заброшенные постройки, деревянные дома, объекты современного искусства и природные виды, мимо которых в обычной жизни проезжают не замечая. Здесь они становятся частью маршрута — визуальной и смысловой.
Команда готовится создать навигации и системы ориентирования. В разработке — офлайн-карта, которую можно будет загрузить в навигатор и пройти или проехать по маршруту. На карте появятся отметки всех точек интереса: от руин до арт-объектов.
Артур:
Надеемся, к августу все допилим: карту, метки, описание маршрута. Хотим, чтобы человек мог просто скачать трек, сесть на велосипед и поехать, не теряясь и зная, что у него по пути.
Креативный взгляд на старую территорию
После экспедиций и веломаршрутов команда URALRUIN перешла к работе на местах. Одним из ключевых направлений стали арт-резиденции — недельные выезды, в которых архитекторы, художники и местные жители вместе переосмысляют заброшенные территории. Идея проста: не ждать щедрых пожертвований и инвесторов, а делать ставку на людей — тех, кто здесь живет и может повлиять на будущее своей деревни.
Артур:
Мы понимаем, что извне никто ничего не построит. Все начинается с работы на месте. Именно поэтому мы делаем образовательные программы и арт-резиденции вместе с местными жителями. Это не про проекты на бумаге, а про реальные изменения, пусть и малыми средствами.
Первая арт-резиденция прошла в селе Маминском, где команда URALRUIN провела воркшоп по тактическому урбанизму: как обустроить территорию без больших вложений. С местными жителями обсуждали, как преобразить улицы, что делать с заброшенными зданиями, как привлечь внимание к истории. Результатом стали пять проектных идей, созданных руками непрофессионалов, но с большим энтузиазмом. Позже местные начали помогать в других активностях: на фестивалях и резиденциях участвовало до 50 человек.
Параллельно команда проводила субботники на архитектурных памятниках — от церквей до фабрик. Вывозили самосвалы мусора, зачищали территории, восстанавливали доступ к заброшенным постройкам. После образовательных программ местные начинали относиться к этим местам иначе: понимали, что руины — это не мусор, а ресурс.
Параллельно команда проводила субботники на архитектурных памятниках — от церквей до фабрик. Вывозили самосвалы мусора, зачищали территории, восстанавливали доступ к заброшенным постройкам. После образовательных программ местные начинали относиться к этим местам иначе: понимали, что руины — это не мусор, а ресурс.
Артур:
Мы видим парадокс: в деревнях исторические здания сохраняются лучше, чем в городе. Просто потому что никому не мешали. Они стояли себе, зарастали — в итоге дошли до нас в более цельном виде. В Екатеринбурге у исторического здания чаще появляется инвестор, чем реставратор.
Сегодня арт-резиденции URALRUIN — это лагерь на 40 человек, конкурсный отбор участников, художники из разных городов и целая неделя офлайн-жизни в деревне. Участники живут в палатках, общаются с местными, создают арт-объекты, которые затем остаются на месте как напоминание о новом взгляде на старую территорию.
Можно жить и работать с руинами, не снося, а переосмысляя
Каждый летний сезон команда URALRUIN завершает фестивалем как кульминацией работы с территориями. Это точка, в которой сходятся все маршруты, субботники, воркшопы и арт-резиденции. Первый фестиваль назывался «Золотое лето», теперь — «Не пустое место».
Артур:
Фестиваль — это финальная точка активации. В этот день мы показываем, что сделали за лето: презентуем новый участок веломаршрута, архитектурные объекты, инсталляции. Все, что накапливалось за сезон, собирается в одной точке.
В этом году фестиваль пройдет 2 августа в селе Камышево. В программе — концерты, велоквесты, фуд-корт, экскурсии, а главное — презентация того, что создано вместе с жителями. Гостей знакомят с локацией, погрузят в ее историю, проводят по маршрутам, которые еще недавно были непроходимы. Главное — покажут, как можно жить и работать с руинами, не снося, а переосмысляя.
Артур:
Мы всегда готовим фестиваль вместе с местными жителями. Для них это праздник и повод посмотреть на свою территорию по-новому. А для гостей — возможность не просто приехать в село, а почувствовать, что здесь происходит настоящее движение.
